О проекте | Напишите нам | Подписка | Поиск

Выбор читателей:

1 В списке богачей Флоренции те же фамилии, что и 600 лет назад.
Экономисты из Bank of Italy сравнили данные по флорентийским налогоплательщикам 1427-го и 2011-го годов.
0
2 Талантливая уйгурка
Выросла в Ферганской долине в семье музыкантов, окончила консерваторию, выступала как джазовая певица, но увлеклась фолк-музыкой.
0
4 На динозаврах на ...
Динатопия (от “динозавры” и “утопия”) – серия из четырёх книг художника и писателя Гарни Джеймса, на
0
6 В Питере пить.
Живу в провинции. Ближайшие крупные города Пермь и Екатеринбург. Всегда поражало, что жители этих городов жалуются, что их город дыра и делать там нечего.
0
7 Виктор Цой и Наталья Пивоварова
Снимок просится на плакат ГИБДД о безопасности движения - ровесники, погибли в автокатастрофах (Цой в 28, Пивоварова в 44), похоронен
0
8 Подземный город Oulu (Финляндия)
Цент города отдали пешеходам и велосипедистам, а для автомобилей построили подземные дороги

0
9 Изыски дизайнера или?


Нет, это камуфляж против систем определения лиц.
0

Штрихи к портрету


Справа Д. Шостакович - боец добровольной пожарной команды Ленинградской Консерватории (1941 г.)

На девятнадцатом году революции Сталину пришла мысль (назовем это так) устроить в Ленинграде «чистку». Он изобрел способ, который казался ему тонким: обмен паспортов. И десяткам тысяч людей, главным образом дворянам, стали отказывать в них. А эти дворяне давным-давно превратились в добросовестных советских служащих с дешевенькими портфелями из свиной кожи. За отказом в паспорте следовала немедленная высылка: либо поближе к тундре, либо — к раскаленным пескам Каракума.
Ленинград плакал.
Незадолго до этого Шостакович получил новую квартиру. Она была раза в три больше его прежней на улице Марата. Не стоять же квартире пустой, голой. Шостакович наскреб немного денег, принес их Софье Васильевне и сказал:
— Пожалуйста, купи, мама, чего-нибудь из мебели.
И уехал по делам в Москву, где пробыл недели две. А когда вернулся в новую квартиру, глазам своим не поверил: в комнатах стояли павловские и александровские стулья красного дерева, столики, шкаф, бюро. Почти в достаточном количестве.
— И все это, мама, ты купила на те гроши, что я тебе оставил?
— У нас, видишь ли, страшно подешевела мебель, — ответила Софья Васильевна.
— С чего бы?
— Дворян высылали. Ну, они в спешке чуть ли не даром отдавали вещи. Вот, скажем, это бюро раньше стоило…
И Софья Васильевна стала рассказывать, сколько раньше стоила такая и такая вещь и сколько теперь за нее заплачено.
Дмитрий Дмитриевич посерел. Тонкие губы его сжались.
— Боже мой!…
И, торопливо вынув из кармана записную книжку, он взял со стола карандаш.
Сколько стоили эти стулья до несчастья, мама?… А теперь сколько ты заплатила?… Где ты их купила?… А это бюро?… А диван?… и т. д.
Софья Васильевна точно отвечала, не совсем понимая, для чего он ее об этом спрашивает.
Все записав своим острым, тонким, шатающимся почерком, Дмитрий Дмитриевич нервно вырвал из книжицы лист и сказал, передавая его матери:
— Я сейчас поеду раздобывать деньги. Хоть из-под земли. А завтра, мама, с утра ты развези их по этим адресам. У всех ведь остались в Ленинграде близкие люди. Они и перешлют деньги — туда, тем… Эти стулья раньше стоили полторы тысячи, ты их купила за четыреста, — верни тысячу сто… И за бюро, и за диван… За все… У людей, мама, несчастье, как же этим пользоваться?… Правда, мама?…
— Я, разумеется, сделала все так, как хотел Митя, — сказала мне Софья Васильевна.
— Не сомневаюсь.
Что это?…
Пожалуй, обыкновенная порядочность. Но как же нам не хватает ее в жизни! Этой обыкновенной порядочности!


Из записок Анатолия Мариенгофа "Это вам, потомки!"